Для 85–90 % охотников будут доступны только 20 % территорий охотугодий
Сторонников и противников нового закона, как водится, предостаточно. Кто-то его хвалит, кто-то ругает. Так было и, наверное, будет всегда. Безусловно, человек устроен так, что хвалит только то, что ему сиюминутно выгодно, и критикует то, что не приносит ему каких-либо благ или ущемляет в правах. Не вызывает никаких сомнений, что новый закон внесет некоторый порядок в область охоты и рыболовства. Введение единого государственного охотничьего билета и реестра охотников России, бесспорно, полезные и нужные нововведения. Но все же в демократической стране любой закон должен стоять на страже интересов большинства (если буквально понимать, что демократия – власть народа). Отвечает ли Закон «Об охоте…» этому единственно верному требованию? Полезен ли он большинству охотников нашей страны? Чьи интересы он защищает?История принятия Закона «Об охоте…» заставляет насторожиться и задуматься даже самого оптимистично настроенного человека: что-то здесь неладно. Редакция закона, принятого Думой в окончательном варианте, отличается от этого же закона в первом чтении, как бульдог от носорога. Какое потрясение случилось с депутатами? Кто же им так раскрыл глаза на предыдущие варианты закона, что в третьем чтении закон совершенно не похож на исходный вариант?
Думаю, этого факта вполне достаточно, чтобы сделать вывод: закон отлоббирован, а кем и за сколько, – это другой вопрос. Закон, принятый в интересах лобби, никогда не будет пользоваться всенародной любовью и поддержкой, он будет вызывать чувство досады и протест. Проще говоря, закон-то антинародный.
Попробуем дальше разобраться в хитросплетениях законотворчества и предполагаемых последствиях. Хотя последствия не заставили себя ждать, они уже оформились в устойчивые, развивающиеся тенденции отнюдь не в пользу самого многочисленного рядового охотника.
С 2005 года охотничьи угодья в долгосрочное пользование может взять любое юридическое или физическое лицо на конкурсной основе, а по нормам нового закона – по результатам аукциона. Казалось бы, демократично, честно и выгодно государству. А что хорошо государству, то хорошо и народу. Чем больше денег с аукциона государство возьмет, тем больше заботы и ласки будет излито на головы простого обывателя – в нашем случае рядового охотника. Но вот как раз-то рядовой охотник при таком раскладе теряет все и не приобретает ничего.
В условиях равных возможностей капиталистического соревнования побеждает не умнейший, а богатейший. Как показывает практика, охотпользователь, получая лицензию на долгосрочное пользование животным миром, представители которого отнесены к объектам охоты, старается как можно меньше допускать охотников в свои угодья, уменьшая тем самым фактор беспокойства лицензионных видов охотничьих животных и практически закрывая охоту на массовые виды – лисицу, зайца-беляка и зайца-русака. Об охоте на боровую и водно-болотную дичь с легавыми и говорить нечего – о таких охотах можно только забыть. Чтобы оправдать свои вложения, охотпользователь всячески стимулирует дорогостоящие охоты на копытных и препятствует охоте на массовые виды дичи. О каком принципе доступности, провозглашенном в статье 2 части 2 Закона «Об охоте…» может идти речь, если эта доступность никак не контролируется государством? Данные утверждения не голословны. В Похвистневском районе Самарской области имеются три охотпользователя: один – это местная общественная организация охотников и рыболовов, два других – общества с ограниченной ответственностью. По-моему, и трех раз не нужно, чтобы догадаться, у кого самые лучшие угодья. Самые обширные угодья у местной общественной организации. Но какие? Большая часть – это земли сельскохозяйственного назначения (проще говоря, поля и пашни) да голые степные участки. Зато у соседей – крупные лесные массивы, луга и поймы малых рек. В районе около 800 охотников, и практически все вынуждены охотиться на массовые виды дичи в охотугодьях местной общественной организации, так как попасть на охоту в другие охотхозяйства практически невозможно. Одни не дают путевки, ссылаясь на какие-то мифические ограничения, другие устанавливают на них ничем не обоснованные цены, доступные только олигархам местного розлива. А охотугодий общего пользования в районе нет. И это не самая печальная история на свете. В соседних районах у местных охотников вообще нет охотугодий. Вся их территория разделена между ООО различного калибра. Для местных охотников выезд на охоту становится незаурядным, редким и дорогим (в прямом смысле этого слова) событием.
Примерно через 20 лет заканчивается срок действия лицензии на пользование животным миром, и получить охотугодья в пользование по нормам Закона «Об охоте…» можно только с аукциона. Итог предсказуем: кто богат, тому и приз. Общественные организации, на сегодняшний день имеющие достаточно богатые охотугодья, неизбежно их потеряют – к бабке не ходи. Общественные организации охотников малобюджетные, существуют за счет членских взносов и путевок на охоту в своих угодьях. Имеют, как правило, малый штат сотрудников и минимум техники. Биотехнические мероприятия в угодьях проводят за счет обязательного трудового участия каждого члена организации. С таким раскладом аукциона не выиграешь. Вывод напрашивается сам собой: через 20 лет ни одна общественная организация не будет иметь в пользовании ни одного гектара охотничьих угодий.
По нормам закона об охоте 20 % охотугодий в субъектах Федерации должны быть угодьями общего пользования, где никаких ограничений в охоте по росту, весу, цвету кожи и тому подобным признакам охотника не будет. Остается только порадоваться – просто какое-то охотничье эльдорадо. Да вот радости мало. Для 85–90 % охотников будут доступны только 20 % территорий охотугодий. Это очень мало. Да и эти 20 %, можно не сомневаться, будут самыми худшими, по принципу «на те, боже, что нам негоже».
Как хочется, чтобы мои ожидания не оправдались!
Но уже сейчас можно сказать, что идет потеря традиций русской охоты. Безвозвратно уходит русская псовая охота. На очереди очень зрелищная и спортивная охота с гончими, ходовая охота с подружейными легавыми на боровую, луговую и болотную дичь. А ведь именно эти охоты восхваляли в своих произведениях великие русские писатели Толстой, Тургенев, Аксаков, Сабанеев и другие не менее именитые литераторы. Уходит самое лучшее, и новый Закон «Об охоте…» этому всячески косвенно способствует.
Современный охотпользователь (если этот охотпользователь не общественная организация) не будет стремиться развивать такие охоты. Это дорого, канительно и невыгодно. Ходовая охота и охота с гончими в угодьях, бесспорно, дополнительный фактор беспокойства для охотничьих животных, особенно копытных, столь милых сердцу коммерсантам от охоты. Ведь именно на копытных можно быстро заработать. И как ни странно, но есть спрос на охоту на лося, кабана, косулю, оленя, несмотря на высокую цену. Охоты на копытных проводятся либо загоном (нагоном), либо с засидки, нередко с использованием вездеходных, снегоходных транспортных средств. На мой взгляд, такая охота полностью лишена какого бы то ни было романтизма и интереса.
Общественные организации, а с ними и 85–90 % рядовых охотников не получили поддержки государства, а жаль. Ведь только общественным организациям – без дополнительных капитальных вложений, на голом энтузиазме охотников – по силам сохранить исконно русские охоты.