Честно говоря, сам уже довольно давно не был на хорошем току. Речь идет не о токах по пятьдесят-сто косачей. Уже основательно подзабылось, как одновременно гудят хотя бы штук двадцать. При этом что удивительно, тетеревов в тех же местах, где очень давно сиживал в шалашах, зачарованный песнями десятков петухов, не стало намного меньше. Просто они разбились на пары да тройки, а то и вообще поодиночке бубнят со всех сторон. Словом, приспособились они к ситуации. Я охочусь скрадом и – должен признаться – беру за весну пару-тройку лирохвостых красавцев. Охота эта и увлекательна, и азартна, и сложна, и эмоциональна. Есть у меня, пожалуй, еще один аргумент в ее защиту: взять тетерева из ружья (и даже мелкокалиберной винтовки) с подхода намного труднее, чем из шалаша, а такая охота честнее и поэтому для меня интереснее.
Хочется поделиться опытом
Итак, вы опоздали на ток, или же он бурлит безнадежно далеко от наспех сооруженного, наобум поставленного шалашика. Или же эти шалашики вообще не поставили, не забыв при этом слупить с вас хорошие деньги за охоту. Что же делать? Если ток невелик – два, три петуха разбросаны по полю, – можно, замаскировавшись, чуффишкнуть пару раз, дождаться ответа и еще чуффишкнуть. Коль скоро петух быстро не подлетел к вам, манить больше не стоит, он рано или поздно почует фальшь и ближе не пойдет, а то и вовсе улетит. Остается ползти!
Занятие это малопривлекательное, да к тому же утомительное. Но азарт есть азарт. Ползти нужно как-нибудь из-за бугра или прикрываясь стерней. Только во время бормотания. Особенно хорошо, если восходящее солнце при этом находится у вас за спиной. Таким образом иногда удается подобраться к тетереву на мало-мальски верный выстрел. Скорее же всего вы услышите беспокойное квохтанье тетерки или испуганный гортанный крик петуха: «Ку-карр, ку-карр!» Это верный признак того, что дружное токование сейчас же прекратится и вытянувшие шеи тетерева, посидев немного, разлетятся кто куда. Правда, если выстрелов не было, и при этом еще достаточно рано, большая часть косачей может перелететь куда-нибудь на соседнее поле или поляну и растоковаться чуть ли не пуще прежнего. В этом случае подход можно повторить.
Чаще же разлетевшиеся с поля косачи оставляют незадачливого ползуна, мокрого от сверкающей на солнце росы, ошарашенно озираться по сторонам и соображать, где же он все-таки дал маху. Токование прекращается, солнце неумолимо поднимается над горизонтом. Вы устало садитесь на пук соломы, сокрушенно смотрите на часы.
Но что это? К звуковой гамме добавляется еще один знакомый элемент, доносящийся со стороны леса. Ну точно, тетерев токует, а вот еще один забормотал где-то в стороне. Вы утомлены и озадачены. Хочется плюнуть на все и уйти отсыпаться, положившись на следующую, возможно. последнюю зорьку, но какая-то неведомая сила все-таки тянет вас рискнуть еще раз. И правильно, я – с вами.
Сначала мы идем, не таясь, слушая приближающееся с каждым шагом токование. Вот мы уже в лесу, до певуна метров двести. Теперь стоп. Что за лес вокруг нас? Если бы это был заболоченный сосняк с редким вкраплением ели и березы, петух сидел, вернее всего, на верхушке сосны, но лес смешанный, с преобладанием ольхи и березы, с редкими, но высокими елками. Значит, наш бормотун наверняка заседает на одной из елок.
Далее подход весьма напоминает глухариный и отличается от него всего лишь большим числом шагов за каждую трель и большей их осторожностью. Мы тихо ступаем, иногда пережидая короткие перемолчки, как вдруг раздается оглушительное «чуффиш-ш», тут же сдублированное в стороне.
Замираем – косач на выстреле! Но где он? Его нигде нет! Вы судорожно осматриваете верхушки стоящих впереди деревьев. Да вот же он, бормочет на самой макушке соседней елки, просто туловища за лапником не видно, только краснобровая голова да отливающая синевой шея.
Прицельтесь хорошенько, положившись на свою верную двустволку, заряженную добрым снарядом тройки, да и спускайте курок. Рассмотрите хорошенько лирохвостого, синезобого красавца и быстрей на базу – хвастаться.
К погодным же условиям
Фото В. Шитягина